Поиск по этому блогу

воскресенье, 17 марта 2013 г.

Наркоманов нужно лечить или сажать!

 
Новости

Наркоманов нужно лечить или сажать!

Дмитрий Байда, 18 марта 2013
Наркоманов нужно лечить или сажать!

Борьба с наркомафией должна стать важнейшей государственной задачей

Вопреки стараниям демократов, в России начинают появляться законы, которые позволят начать серьёзную борьбу против наркомафии. Но в условиях сионистской оккупационной администрации всё это пробивается очень медленно и трудно...

Здоровый поневоле
Виктор Иванов: наркоману предоставят выбор – тюрьма или лечение…
Автор – Владимир Богданов
Кто и как будет тестировать школьников на наркотики? Чем заменить принудительное лечение зависимых? Грозит ли торговцам зельем конфискация всего имущества? Почему опасные препараты поступают в открытую продажу? На больные для общества вопросы на «Деловом завтраке» в «Российской газете» ответил директор Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков Виктор Иванов.
– Виктор Петрович, одобрен предложенный Вами законопроект о наделении суда в рамках административного и уголовного судопроизводства правом возложения на лиц, больных наркоманией или потребляющих наркотики без назначения врача, дополнительной обязанностью пройти соответствующее лечение и реабилитацию. Речь идёт о принудительной медицине?
Виктор Иванов: – Хотел бы внести ремарку. Не принудительное лечение. Принудительное лечение у нас было. Это ЛТП – лечебно-трудовой профилакторий.
– Не так уж и плохо было. Но ЛТП нет, и где теперь это лечение проходить? Кстати, почему от них отказались, может быть, зря?
Виктор Иванов: – Может быть, вы и правы. Но когда мы вступили в Совет Европы, нам указали на то, что система ЛТП – это недемократично. И мы её ликвидировали. Хотя в последние десятилетия существования СССР алкоголиков у нас было достаточно много. Начало расти и количество наркоманов. Когда в специализированном диспансере фиксировали – у человека очень сильная алкогольная зависимость, то любой специалист понимал, что сейчас «почистят» этого алкоголика, он отлежится, и его выпустят. Но он же вскоре за старое возьмётся. Тогда через суд такого пациента направляли в ЛТП. Это было принудительное лечение. Такая форма обеспечивалась, во-первых, решением суда, во-вторых, существованием системы ЛТП, которая была в ведении МВД. Кто-то же должен был охранять «население» ЛТП, чтобы оно не разбежалось. Мы всё это, повторюсь, ликвидировали. Оставили наркологические учреждения, по сути, как диагностические, для детоксикации. Но взамен ничего не создали. А раз не создали, то проблема начала расти.
147 тысяч человек сегодня сидят в тюрьме по наркотическим статьям УК
Законодательство сейчас медленно, но эволюционирует. За последнее время принято около 10 антинаркотических законов для того, чтобы продвинуть решение вопроса о создании сети центров для реабилитации наркоманов.
– И как же его решить без принуждения?
Виктор Иванов: – Задача в том, чтобы де-юре поставить наркомана перед выбором. Либо его ждёт тюремная решётка минимум на год. Либо он добровольно, в зале судебного заседания говорит: «Я не хочу наказания, я выбираю лечение». Это фиксируется процессуально. Если он нарушит условия такого соглашения, то смотри пункт первый: отправляйся в колонию. Это важно. Появляются юридические механизмы того, чтобы наркоман помнил: над ним висит статья, если он нарушит слово.
– Иди на нары или лечись – это пока в проекте. А сколько наркоманов садится сейчас за решётку?
Виктор Иванов: – За наркопотребление у нас не привлекают к уголовной ответственности. Сегодня за наркопреступления сидит 147 тысяч человек. А что касается наркоманов, то в течение года удаётся выявить около миллиона потребителей зелья, из них 200 тысяч – в ночных клубах и на дискотеках. Вот недавно мы проводили операцию на одной из дискотек в центре Москвы. Там находилось около тысячи человек. Примерно где-то треть из них была под наркотическим кайфом. Физической возможности отправить всех на освидетельствование у нас не было. Отобрали человек пятьдесят, у которых состояние было особенно плохим. Практически спасли им жизнь, отправив их в диспансеры, где их «почистили». А дальше, по решению суда, каждого оштрафовали на полторы тысячи рублей. И всё.
– То есть наркоманами нужно заниматься. Требуются специальные центры реабилитации. А у нас таких центров по пальцам пересчитать, поправьте, если мы ошибаемся. А на создание целой сети нужны гигантские деньги.
Виктор Иванов: – Пока таких центров в стране насчитывается около 500. Только при Русской православной церкви работают примерно 50. Но они работают, благодаря энтузиазму добровольцев. Необходимо открыть тысячи таких общественных центров. Но нужно, чтобы в них лечение и реабилитация зависимых проводились по определённым стандартам, чтобы они находились под патронажем нашего ведомства или минздрава. И обязательно тем центрам, где добиваются определённых успехов в лечении наркомании, следует выделять гранты.
– Но зачастую такие центры работают на грани закона: чуть ли не насильно удерживают наркомана, приковывают его наручниками к койке, заставляют работать по 12-14 часов в сутки. И у правоохранителей к руководителям подобных организаций возникает множество претензий.
Виктор Иванов: – Беда в том, что все они находятся вне поля регулирования государством. Нет стандартов, в законах нигде не упомянуты подобные организации. Я посетил около полутора десятков таких центров в Сибири, в Ставропольском крае, в Ростовской области, в Ленинградской области, в Иркутской области. Они все влачат жалкое существование. У них нет бюджета, нет денег.
Кстати, надо учитывать, что у многих наркоманов масса так называемых сопутствующих заболеваний: и СПИД, и гепатиты разных видов. И они также требуют лечения. Это проблема не только минздрава, но и минтруда. Ведь семьи, в которых есть эти наркоманы, находятся в тяжелейшей жизненной ситуации. Поэтому такие центры могут осуществлять работу и с родителями, и с близкими. В настоящее время, в соответствии с решением президента Владимира Путина, ФСКН совместно с заинтересованными органами завершает разработку проекта государственной межведомственной программы «Комплексная реабилитация и ресоциализация потребителей наркотических средств и психотропных веществ». Цель этой программы: существенное сокращение спроса на зелье и снижение наркомании путём создания Национальной системы комплексной реабилитации и ресоциализации наркопотребителей и возвращение их в общество.
– Все поддерживают ваши инициативы?
Виктор Иванов: – Сегодня эта процессуальная формула не находит поддержки в некоторых дружественных ведомствах. Например, в минюсте, в минэкономразвития говорят: это недемократично, надо согласовывать. Но пока идут согласования, Франция, Швеция, США уже давно реализовали эту модель. Например, ежегодно во Франции почти 150 тысяч наркоманов выбирают лечение. Соответственно, и количество покупателей дури на рынке сбыта наркотиков во Франции – а это серьёзный рынок – уменьшается на 150 тысяч человек.
– В последнее время появилось много добровольных помощников. Стали громить киоски с курительными смесями, наркоторговцев обливать краской или помоями, на них устраивается охота в Интернете.
Виктор Иванов: – От таких подходов недалеко и до перегибов, когда громить под эту сурдинку будут кого-то другого. Я не думаю, что цивилизованное общество должно использовать нецивилизованные методы. Хотя от помощи мы не отказываемся.
– Не отказались вы от идеи тестировать школьников на наркотики? Недавно разгорелся скандал с анкетами об употреблении учащимися всякой дури, причём с названиями и даже способами употребления дурманящих веществ. Все эти тесты и анкеты, в итоге, могут попортить молодому человеку жизнь. Все секреты у нас тут же оказываются в свободном доступе, все базы данных расходятся в две секунды.
Виктор Иванов: – Я не являюсь сторонником идеи тотального тестирования школьников. Более того, эту идею не продвигал и тем более не предлагал реализовать с помощью федерального закона. Другое дело, что есть школы и высшие учебные заведения разной формы собственности. У них в уставе может быть записано, что тестирование учащихся обязательно. Я недавно был в Гарвардском университете, где выступал перед местной профессурой. Так у них в уставе записано, что студенты обязаны проходить тестирование на наркотики. А если человек добровольно сказал: у меня есть зависимость, я хочу вылечиться, то нет проблем. Университет с этим поможет, направит к специалистам. Конечно, не бесплатно. Анонимность гарантируется. Правила должны быть созданы так, чтобы они работали для людей.
– А кто будет создавать эти правила у нас в стране?
Виктор Иванов: – Государственный антинаркотический комитет, который я возглавляю. Что касается уставов учебных заведений, то определённые правила могут внести сами учредители. Но записать-то просто. Дальше надо обеспечить выполнение. Можно и по-другому действовать. Родители озабочены судьбой своего чада, есть какие-то подозрения. Они тогда могут сами направить отпрыска в какое-либо учреждение. Необязательно это делать через школу. Такие технологии уже работают за рубежом. А школьное тестирование, извините, это ни о чём. Мне кажется, что это во многом задача родителей.
– Виктор Петрович, вопрос, может, провокационный, но волнующий многих. Считается, что ваше ведомство было инициатором запрета всех кодеиносодержащих препаратов.
Виктор Иванов: – Уточню: рассмотрение этой острейшей проблемы было инициировано Государственным антинаркотическим комитетом. И речь идёт о введении строгого рецептурного порядка. И не лекарств, а препаратов, не являющихся лекарствами. Это препараты так называемого симптоматического ряда. Медики знают, что это такое. То есть, это препараты, которые давят симптом болезни: человек болеет, а ему дают препараты, которые снимают у него симптом боли.
– Что в этом плохого?
Виктор Иванов: – Так болезнь только усугубляется. Больной считает, что у него всё в порядке после приёма обезболивающей таблетки. Это очень опасно. Боль – это сигнал тревоги, сигнал для действия. К слову сказать, порядка 150 препаратов, которые позиционируются для подавления кашля, головной боли и так далее, разработаны без содержания кодеина. Кодеин – это тот же героин, только более агрессивный. Для производства обезболивающих препаратов Россия на бюджетные деньги ежегодно закупала за рубежом 5 тонн кодеина. Или, если хотите, 5 тонн наркотика. Недавно читал переписку на форуме по поводу кодеиносодержащих препаратов. Из него следует, что 90% приобретателей этих препаратов были наркоманы. И мне это подтвердили практически все губернаторы.
– Чуть ли не каждая ваша инициатива вызывает бурную дискуссию, а нередко и противодействие. Наркомафия тратит деньги на такие информационные войны?
Виктор Иванов: – А как вы думаете? Суммы, которыми распоряжаются наркобароны, просто гигантские. Порядка 800 миллиардов долларов – так оценивается мировой рынок наркотиков. Это больше, чем всемирный автомобильный рынок и даже чем нефтегазовый рынок. Купить могут любого чиновника. Недавно встречался с секретарём Совета безопасности Гондураса. По территории этой страны проходит транзит кокаина из Центральной Америки в сторону Мексики, Канады и Европы. Так вот, мой гость заявил, что для Гондураса подобный транзит, который продолжается уже 50 лет, стал проблемой государственного значения. Он превратил эту территорию в арену войны наркокартелей. В арсеналах наркобанд огромное количество различного оружия, вплоть до тяжёлого. Они сражаются друг с другом, сражаются с правительственными войсками.
И что самое опасное, используя наркотранзит, преступники с годами получают огромную электоральную поддержку населения. Они строят школы, больницы, дают возможность местному населению заработать хоть какие-то деньги. А когда правительственные силы начинают задерживать наркодельцов, то на их защиту встают местные жители.
Печально, но теперь принципы латиноамериканского транзита кокаина полностью воспроизведены в Восточном полушарии. Роль Колумбии выполняет Афганистан. А роль стран, по которым проходит транзит, играют государства Средней Азии. Мы же видим, что происходит в Таджикистане, в Кыргызстане, в Казахстане. В основе всех антиправительственных выступлений лежат наркотики. Идёт умножение хорошо вооружённых преступных группировок. Не исключено, что вскоре в их арсенале «стингеры» появятся. Чтобы развязать себе руки, лидеры банд стремятся заполучить контроль над госвластью.
– Для нас подобная ситуация у соседей также представляет опасность?
Виктор Иванов: – Подчеркну: контрабандный ввоз героина в Россию – это прямые инвестиции в организованную преступность. Самое опасное в том, что розничными распространителями наркотиков, разовых доз или «чеков», являются сами наркопотребители. Наркоману, особенно героиновому, нужно в месяц, как минимум, около 90 тысяч. Откуда у него, как правило, нигде не работающего, появятся деньги? А они нужны. Если он не примет дозу, то начинается жуткая ломка. Поэтому наркопотребитель идёт на преступление: поступает в услужение к наркоторговцу, сам начинает торговать. 10 «чеков» продал, одиннадцатый себе. Через некоторое время наркоман продолжает деградировать. Чтобы добыть дозу, он начинает заниматься разбоем и грабежами. Наш анализ показывает, что 90% всей уличной преступности совершается наркопотребителями.
– А не стоит ли бороться с наркомафией экономическими методами? Бить по их кошельку? Попался с поличным – всё нажитое уходит в казну.
Виктор Иванов: – В Европе, в Америке есть такая практика – конфискация имущества наркодельца, всех его активов. Он должен представить доказательства легальности приобретения. На какие средства приобретены. Я давно выступаю с предложением создать аналогичную систему в России.
Сейчас у нас в обществе возникла дискуссия о чиновниках. Предполагается, что они обязаны доказать легальность своего имущества. Но получается, что вот наркобароны этого делать не должны. Непонятно, почему до сих пор наша инициатива не находит поддержки ни у законодателя, ни у экспертов. Но пока такая разноголосица, стало быть, конфискации не будет. Но если бы её законодательно закрепили, любой бы задумался: есть возможность быстро заработать, но ведь можно и быстро всего лишиться.
Другая инициатива, решение которой всячески тормозится, – это возможность и необходимость применения экономических санкций к физическим и юридическим лицам, которые замешаны в наркотрафике.
– Почему так сложно осуществить весьма здравые идеи?
Виктор Иванов: – Вот, например, ситуация с курительными смесями. Мы стараемся как можно быстрее, если выявили наркотическое воздействие нового вещества, инициировать внесение его в запретительные списки. Но по регламенту правительства это можно сделать только после согласования со всеми заинтересованными ведомствами. А их около 30. В этом направлении прежде всего мы работаем с минздравом. Я информирую министра о новом «подозрительном» веществе. Начинается довольно дорогое изучение воздействия этого вещества на организм человека. Кроме того, мы должны в минюсте составить таблицу частотности наркотических появлений вещества в конкретных регионах. Дальше все эти документы вносятся в правительство, и уже оно начинает свои длительные процедуры по согласованию. На внесение вещества в список запрещённых уходит более года.
Но за год, по нашим данным, около 80 тысяч человек успевают «подсесть» на новый наркотик. Торговцы отравой внимательно отслеживают всю переписку правительственных структур. И когда видят, что до принятия решения осталось месяца два, вбрасывают на «рынок» новую дурь. Сейчас ежегодно появляются 50 новых наркотиков. Хотел бы напомнить, что есть мировой опыт, как поступать в подобной ситуации. Например, в США Агентство по борьбе с наркотиками может на полтора года приостанавливать гражданский оборот доселе неизвестных веществ. С подобной инициативой вышла в правительство и ФСКН. По нашей информации, это предложение вскоре будет принято руководством страны.
– Виктор Петрович, редакция «Российской газеты» поздравляет Вас и всех сотрудников наркополиции с юбилеем – 10-летием Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков.
Источник


Постоянный адрес статьи - http://ru-an.info/news_content.php?id=2176
HotLog

Комментариев нет:

Отправить комментарий