«Англичанка гадит» (наркобароны на службе Её Величества)
Автор – Кирилл Мямлин
Богатство Британской империи создано за счёт ограбления Китая – самой
большой экономики начала 19 века. В результате принудительной
«свободной торговли» опиумом население страны сократилось с
416 до
369 млн. человек, из которых
120 млн. стали
наркоманами.
HSBC – главный банк наркоторгового картеля клана
Ротшильдов-Кезвиков – процветает и сегодня...
«Англичанка гадит» – выражение, изначально приписываемое молвой А.В.
Суворову, обозначающее суть дипломатических, экономических, шпионских и
пропагандистских действий
Великобритании.
Наиболее широкое распространение получило в XIX веке, когда под
«англичанкой» стала пониматься не просто Англия, но и королева Виктория
лично.
Прибыль, прибыль uber alles…
Не так давно столь любимый нашей пролиберальной
общественностью американский гражданин с гебраисткими корнями, учащий нас жить на российском телевидении со времён «perestrojka», заявил:
«я
думаю, что одна из величайших трагедий для России – принятие
православия... Если оттолкнуться от таких определений, как «демократия»,
«качество жизни», «уровень жизни», и распределить страны именно по этим
показателям, то на первом месте будут именно протестантские страны
(все). Потом – католические. И лишь потом – православные…» (
В. Познер, «Искусство жить»). Что же, –
«Учись, православный лапотник, как достичь демократии и качества жизни»
«…процветание – это вознаграждение за добродетель, и, следовательно, неудачники не достойны лучшей участи…» Постулат английского протестантизма
Мы уже говорили о том, как в иудейско-протестантский период ростовщичества английский капитал
вырос на пиратстве и работорговле, перехватив эту
позорную пальму первенства у Голландии, при этом
владельцы Вест-Индской торговой компании переходят под крыло
Британии. Сегодня вспомним период, когда звезда оплота «прагматичного капитализма» стояла в зените – эпоху, которую принято называть
«викторианской». Своего могущества Британия достигла не банальным ограблением колоний, а самой масштабной в мировой истории
наркоторговле, начисто выпотрошившей Китай, экономика которого до 18 века занимала первое место, достигая 1/3 от общемировой.
Постоянные отношения Европы с Китаем начались с 1520 года, когда
испанцы впервые основали свои фактории в Нинг-фо. Вместе с установлением
торговых сношений с Европой, в Китай стали проникать миссионеры,
преимущественно иезуиты. Западные путешественники поражались стране, где
все, от князя до простолюдина, едят, «не прикасаясь руками к пище,
поднося ко рту каждый кусок тонкими палочками». Жители же древней
цивилизации привыкли считать её центром мира, взирая на другие народы
как на варваров, от которых лучше отгородиться Великой стеной. В 1522
году для организации внешней торговли португальцам было разрешено
использовать территорию Макао, за которую они вносили плату, где
действовали китайские законы и взимались таможенные пошлины.
Но право страны на ведение торговли по своим правилам
«гебро-протестантами» было посчитано «архаичными» и «нецивилизованными»,
поэтому в 1624 голу голландцы оккупируют Тайвань. После уничтожения
голландского военного флота к 1784 году, конфискацией имущества
VOC и окончательным перетоком
гебраистко-протестантского капитала (М. Вебер) в Англию, Британская Ост-индская компания становится самой грозной торгово-милитаристской силой Юго-Восточной Азии.
Капитализм против торговых барьеров
С середины XVIII века Поднебесная, управляемая императорами династии
Цин, подвергалась беспрецедентному коммерческому давлению со стороны
Британии,
всеми правдами и неправдами навязывающей ей торговые отношения.
Китайской цивилизации, пребывающей в состоянии абсолютной
самодостаточности, веками довольствуясь внутренней торговлей между
своими обширными и отдалёнными друг от друга провинциями, «открываться
перед иноземными варварами» не было ни нужды, ни желания.
Британия, вожделавшая китайские шёлк, чай и фарфор,
не могла предложить взамен ничего, кроме серебра, поскольку ни индийский
хлопок, ни английское сукно китайцев не привлекали. Спросом
пользовались лишь русские меха и итальянское стекло. Иностранным
торговым судам был открыт только один порт, а самим торговцам было не
только запрещено покидать его территорию, но и учить китайский язык. Со
стороны
Китая торговля с европейцами была разрешена лишь гильдии 12 торговцев.
Интенсивная торговля по такой схеме вела к истощению британской казны, ставя под угрозу благополучие
Банка Англии,
ведшему свои расчёты в основном в серебре. Все попытки задобрить
китайских императоров подарками не увенчивались успехом. Ситуацию хорошо
резюмируют слова императора Цяньлун, сказанные им в 1793 году лорду
Маккартни, послу Георга III:
«Нам никто не нужен. Возвращайтесь к себе. Забирайте свои подарки!».
Поиск альтернативного обмена занимал лучшие умы Туманного Альбиона.
Методом проб и ошибок уникальный товар, способный заинтересовать
китайцев всерьёз и надолго, был найден. Таковым стал
опиум,
который изначально вырабатывался для медицинских целей (в качестве
болеутоляющего средства), которому нашли альтернативное применение,
поскольку тот обладал способностью вводить людей в состояние
наркотического блаженства.
На первых порах китайские власти спокойно взирали на ввоз опиума в
страну, не догадываясь об опасности, таящейся в вытяжке из макового сока
– с медицинской субстанцией китайские врачи познакомились ещё в VIII
веке, когда в Поднебесную опиум завезли арабские купцы. Но никому и в
голову не приходило, что лекарство можно курить. Изысканному занятию
китайцев обучили «
просвещённые голландцы» во время оккупации острова Формоза (Тайвань).
Начиная с
1773 года Британская Ост-Индская компания, используя опыт «голландских товарищей», разрабатывает «
Великую китайскую торговую схему»
ставшую основным источником обогащения империи. Получив монополию на
торговлю Бенгальским опиумом, компания в 1775 году нелегально, но очень
выгодно для себя продаёт в Китае 1,4 тонны наркотика. Новомодное
увлечение в Китае быстро обретает форму
патологической эпидемии, поэтому опиумная торговля запрещается императорскими указами в 1796 году, повторно в 1800-м.
Опиум Англия продолжает продавать через своих
посредников, получавших специальные патенты, которые подпольно
доставляли товар к китайскому побережью. Здесь наркотики складировали в
плавучих пакгаузах и реализовывали через китайских контрабандистов в
обмен на серебро, которое затем использовали для легальных закупок
шёлка, чая и фарфора.
Наркомасоны, как экономическая подпитка воинствующего либерализма
Шотландия, завоёванная Англией в 1707, оказалась разделённой по
культурному и религиозному принципам. Протестанты-победители прагматично
заняли равнины, вытеснив в горы кельтов, исповедующих католицизм,
вместе с их духовным и военно-клановым мироустройством. При этом нужно
помнить, что в Шотландии в 14 веке
нашли убежище остатки французских и английских тамплиеров[1].
После поднятия ряда восстаний и поддержки шотландцами Якова II –
последнего короля-католика (1668г), к 1746 г последовало их
окончательное поражение и насильственные выселения с гор.
Стремление к выживанию в отчаянной бедности дали толчок шотландскому
Возрождению. Напитавшись протестантизмом они породили воинствующий
либерализм, со странной примесью масонерства (философы Фрэнсис Хатчесон и
Дэвид Юм, экономист Адам Смит, писатели и поэты Вальтер Скотт и Роберт
Бернс, изобретатели Александр Белл, Джеймс Уатт, Кельвин и др.).
Бедность и дух авантюризма и торгашества выталкивали их на поиски
счастья. 18-летний выпускник медицинской школы Эдинбургского
университета с французской фамилией –
Уильям Джардин, –
в 1802 году поступает на службу в Британскую Ост-индскую компанию и на
борту «Брансвика» отправляется к берегам Индии. Но привязывать
восставших сипаев к пушкам и выстреливать, чтобы те никогда не попали в
рай[2], ему не пришлось. Его цивилизационная миссия была несколько
другая.
На корабле юный хирург получает от компании несколько чемоданов для
переправки опиума частным грузом – по хитроумной традиции, британский
монополист дозволял своим сотрудникам реализовывать в личных интересах
до 40 килограммов товара. Другое дело, что этим пользовались не все.
Прагматичный юноша, оценив перспективы, задействовал и чемоданы своих
попутчиков. Так, соблюдая официальные запреты Китая, была
централизованно организована
контрабандная переправа наркотиков,
став основой процветания как «колыбели либерализма», так и
«наркомасонерии». При этом Британия, продемонстрировав нормы двойной
морали (характерные
как для иудаизма, так и для протестантизма[3]) благоразумно налагает строжайший запрет на продажу опиума в Англию, Шотландию и Ирландию.
Следующие 15 лет жизни
Уильяма Джардина прошли в
кропотливом сбережении наркокапиталов, опыта общения с аборигенами, и
связей, наработанных в роли представителя влиятельнейшей организации
первой половины XIX века. К 1817 году Уильям Джардин открывает
собственный бизнес, оставив Ост-индскую компанию и открыв агентство в
Бомбее. Поскольку Британская Ост-индская компания законодательно
являлась абсолютным монополистом, наделённым хартией Парламента на
ведение торговых сношений на всех территориях империи, он мог
претендовать на роль
посредника. К тому моменту все необходимые связи у наркомасона уже были в избытке.
В 1823 году предприниматель перебирается из Бомбея в Кантон
(Гуанчжоу), где сосредотачивается на «Великой китайской торговой схеме»,
обогатившей его род на столетия вперёд. К 1830 году объём продаж
опиума составит уже
1500 тонн.
Невзирая на абсолютную нелегальность этой торговли, она получает полную
поддержку Британского правительства, чья цель – положительный торговый
баланс с Китаем – была достигнута к 1833 году.
Железноголовый Тайпан
Получив в первой половине 30-х годов XIX века патент на
посредничество в наркоцепочке между Ост-индской компанией и китайскими
контрабандистами, партнёры по компании
«Magniac & Co» Джардин («крутой переговорщик» и «великодушный стратег») вместе со своим шотландским подельником
Джеймсом Николасом Сазерлендом Матесоном («благочестивым организатором», «инноватором» и специалистом по финансам), на клипере «
Геркулес»
первыми доставляли дурман к берегам Китая. Их склады, скрытые от глаз
китайских таможенников на необитаемом и труднодоступном острове Гонконг,
обеспечивали надёжное промежуточное хранение дурмана. Личные связи
наркоторговцев в коррумпированной среде китайских чиновников
гарантировали от непредсказуемых рейдов и конфискаций. Аналогичные связи
в среде британских, французских, американских, португальских и
голландских коллег позволяли улаживать все конфликты, не доводя их до
междоусобного кровопролития и рэкетирства.
Уильям Джардин стал признанным авторитетом –
соотечественники именовали его «Тайпаном» («Торговым Головой»).
Аборигены так же уважали его за крепкую голову – которой было нипочём
после чудовищного удара деревянной битой по черепу во время ссоры на
торговой верфи – за что шотландец получил прозвище
Железноголовая Старая Крыса (Iron-Headed Old Rat).
Его могущество было безгранично как в колониях, так и в метрополии.
Признанного авторитета, обеспечившего процветание не только Ост-индской
компании, но и королевской казны, с восхищением и признательностью
сжимали в объятиях депутаты Парламента, члены правительства и небожители
из Палаты лордов. Английские биографы просто рассыпаются в дифирамбах
этим уважаемым джентльменам, ставшим наиболее богатыми и могущественными
подданными Велико-Британии.
Окончательно объединившись в 1832 г в торговый дом («хонг») «
Jardine, Matheson and Company, Ltd.» к 1833 году наркоторговцам, создавшим торговую палату (куда входят
Dent’s, Russell&Co)
во главе с Матесоном, удалось отобрать монополию на торговлю с Китаем у
ослабевшей Ост-Индской компании, что приводит к новому буму продажи
опиума. В 1835 году
опиум составляет 3/4 всего импорта Китая, к 1838 году объём продажи опиума составил
2000
тонн, миллионы китайцев всех слоёв и сословий были вовлечены в
потребление наркотика. Характерно, что компания Джардина и Матесона на
китайском носила символичное название
«Yee-Wo» – «Счастливая гармония», которая и принесла –
Разорение Китая
Поставки опиума стали столь велики, что с 1833 г дисбаланс внешней
торговле вымыл из оборота практически все серебряные монеты на рынке
страны. При этом китайцам стало невозможно платить налоги, поскольку они
взимались именно в серебре. Медные деньги обесценились, зато наркотик
вошёл в повседневный обиход столь широко, что одурманенные жители
деревень полностью забрасывали работу, а многие высшие чиновники
проводили время в опиокурильнях.
Несмотря на императорские запреты и наказания, количество наркоманов
увеличивалось с каждым днём. Новый император Даогуан, назначивший
официальное расследование, был в ярости, узнав, что в наркоторговле
участвуют многие чиновники и командиры военных гарнизонов. Порядка 200
судов наркоторговцев бороздили прибрежные воды Гуандун, продавая опиум
по бросовым ценам, что только увеличивало его популярность. В приморских
провинциях миллионы наркоманов, заброшенные деревни и тотальная
коррупция.
Безоблачному процветанию британских наркобаронов приходит конец, когда в начале 1839 года в Гуанчжоу прибыл
Линь Цсэсюй,
уполномоченный императором положить конец опиумному беспределу.
Неподкупный и кристально чистый чиновник изъял запасы опиума из
курительных заведений, арестовав несколько сот китайских торговцев и
перекупщиков, захватив у них 70 тысяч тюков опиума. Затем потребовал от
англичан передать ему все их запасы опиума, обещав всё компенсировать
чаем. Наркобароны ответили отказом, тогда Линь заблокировал всю торговлю
в порту, выставив охрану вокруг складов. Через шесть недель китайской
стороне было передано более миллиона килограмм опиума на 10 миллионов
лянов (379 тонн серебра), который пятьсот китайцев в течение 22 дней,
смешав его с солью и лимонным соком, смывали в море. Наивный Линь Цсэсюй
даже
отправил письмо королеве Виктории, в котором
обращал внимание просвещённой монархини на нравственную недопустимость
опиумной торговли в Китае при одновременном запрете таковой в
метрополии.
Когда «оскорблённые» наркобороны переселились в Макао, Линь Цзэсюй
разрешил торговать только тем, кто давал подписку об отказе провозить
опиум. Поскольку англичане демонстративно игнорировали китайские законы,
упрямством британских конкурентов воспользовались американцы для
расширения своей коммерции в ущерб английской.
Чарльз Эллиот, «представитель колониальной администрации» (офицер ВМФ, сотрудник МИДа –
Old School, позднее поименованная
MI6), попытался организовать нападения британских кораблей на китайские джонки, но получили отпор.
Притом, что экономика Китая составляла 1/3 от мировой, страна,
подарившая миру порох, компас, бумагу и книгопечатание, в военных
технологиях
сильно отстала от западных стран. Её войска
были вооружены мечами и копьями. Лишь небольшая часть солдат имели на
вооружении мушкеты с фитильным замком, куда нужно было насыпать порох
вручную. У Китая, являвшегося центром торговли по всей Восточной и Южной
Азии, отсутствовал военный флот с современными пушками. Всё это не
могли не заметить военная разведка и «авторитетные предприниматели».
Наркоторговцы давно требовали от правительства
взломать «изоляцию» Китая и
захватить
острова у побережья, для создания оплота «свободной торговли». В
результате ещё в 1832 году экспедицией под управлением суперкарго
Линдсея проводится картографическая и военная разведка побережья и
портов Китая…
Читать статью полностью…
Зарубки на память…
Новости
Комментариев нет:
Отправить комментарий