Мэром становиться придётся
Автор – Мария Купренкова
Ройзман: «Местная власть боится, что я выдвинусь в мэры
Екатеринбурга». Главу фонда «Город без наркотиков» выдвигает партия
Михаила Прохорова «Гражданская платформа»
Глава фонда
«Город без наркотиков»
прокомментировал «Известиям» своё возможное выдвижение в качестве
кандидата в мэры Екатеринбурга. Выдвинуть Ройзмана на сентябрьских
выборах предложила партия Михаила Прохорова «Гражданская платформа».
Ройзман входит в федеральный гражданский комитет партии.
– Все мои оппоненты понимают, что если я пойду на выборы, то я выиграю, – сказал
Евгений Ройзман. – Однако, если бы у меня была возможность заниматься своими проектами, такими как
«Город без наркотиков»,
«Страна без наркотиков»,
музеи, а также культурные проекты, я бы и не думал о том, чтобы
баллотироваться в мэры. Местная власть находится в страхе, что я
выдвинусь, поэтому начинает создавать трудности мне, моим соратникам и
близким.
– Времени ещё достаточно. Выдвижение будет в июле. В настоящее время
ведутся переговоры, консультации. Мы выбираем сторонников. Если будет
принято решение, то я пойду и выиграю, – добавил Ройзман.
Партия «Гражданская платформа» была создана 4 июля 2012 года. При
регистрации в ней было 500 членов, минимальное количество, требуемое
законом. Основатель партии – российский миллиардер Михаил Прохоров.
«Гражданская платформа» готова участвовать в муниципальных выборах в
городах с населением от 500 тыс., где, по мнению партии, живут наиболее
предприимчивые люди.
Источник
Я способен на компромисс с властью
Автор – Анастасия Кашеварова
Глава фонда «Город без наркотиков» – о своем выдвижении в мэры Екатеринбурга и преимуществе перед другими кандидатами
«Гражданская платформа» Михаила Прохорова решила выдвинуть
Евгения Ройзмана на предстоящих выборах главы Екатеринбурга. Сам глава фонда
«Город без наркотиков» в разговоре с «Известиями» заявил, что решение ещё не принято, но власть вынуждает его пойти на выборы.
– Вы готовы пойти на выборы с такой поддержкой, как «Гражданская платформа» Михаила Прохорова?
– Вопрос пока не решён окончательно. Надо понимать, что выдвижение
будет только в июле, а сейчас февраль. Но если ситуация будет вынуждать,
если не прекратится давление, возбуждение уголовных дел на меня и моих
сторонников, то я способен пойти на выборы. Даже не сомневайтесь.
– Это вынужденно? У вас сердце лежит к этой идее?
– У меня к Госдуме тоже сердце не лежало, и мысли не было туда идти.
Но они (представители власти. – «Известия») загнали меня в такую
ситуацию, что мне пришлось быть депутатом. Я пошёл на выборы, выиграл и
работал четыре года в полную силу. Пользу приносил своему округу, своим
избирателям. Я этот механизм понимаю, если так будет продолжаться, то
мне ничего не останется, как пойти на выборы, чтобы сохранить фонд
«Город без наркотиков», сторонников вывести из-под удара. Я умею учиться и не боюсь работы.
– Допустим, что вы выиграли выборы. При ваших взаимоотношениях с
властью как вы будете выстраивать работу с ними, договариваться?
– У меня на самом деле отношения конструктивные. Вот есть власть, у
меня другой власти не будет. Поэтому мне предстоит выстраивать отношения
с этими людьми. Когда это касается моих личных интересов, то я способен
обходиться тем, что у меня есть, ничего не просить. Если это касается
интересов других групп населения, то я могу идти на компромисс,
выстраивать отношения. Есть вещи, на которые я не способен, но в
разумных пределах – почему нет. Я умею разговаривать, я умею
договариваться, если у меня нет очевидных противоречий. Очевидные
противоречия у меня есть с
людоедами, с
наркоторговцами, а с нормальными людьми – нет.
– Вы не хотите идти во власть и прямо об этом говорите. Но при этом
всё равно рассматриваете возможность участия в выборах. Получается, что
вы используете выборы и свою популярность среди жителей города лишь для
того, чтобы решить собственные проблемы, связанные со своей личной
безопасностью?
– Я ровно этим способом пошёл в Госдуму, потому что стоял вопрос физического выживания и моего лично, и фонда
«Город без наркотиков».
Здесь ситуация складывается та же самая. Мотивация самая разная может
быть, последней искрой может стать всё, что угодно. Стать мэром
1,5-миллионного города, какой это надо надевать на себя рюкзак, и как
его надо тащить, я это всё понимаю. Если давление не прекратится, то я
пойду, а давление это только потому, что меня боятся, как кандидата в
мэры. В момент выборов можно выходить на открытую поляну и сразиться в
ближнем бою. Можно бесконечно втягивать голову в плечи, но то, что
сейчас происходит, – это уже запредельно. По фонду уголовные дела
заводят, помещения отнимают, реабилитационные центры хотят разрушить.
– Если у вас сейчас выходит на первый план личное самосохранение, это будет в дальнейшем притормаживать или мешать в работе?
– Не пытайтесь меня сейчас загнать в какое-то клише. У каждого человека своя мотивация. Я знаю одного кандидата, который будет
монетизировать
свой политический капитал. Я знаю людей, которые будут отстаивать свои
позиции и бороться за пост мэра по той причине, чтобы у них в руках
остался
бизнес. Я знаю тех, которые будут удовлетворять
свои политические амбиции, показывая, что они сильнее, умнее, главнее.
Мотивации могут быть самыми разными. Но это мой город, я в нём родился,
прожил в нём 50 лет, уезжать не собираюсь и свой город очень люблю.
Поэтому мне ничего не будет мешать, если я приму решение.
– А в чём ваша мотивация, если вы не хотите идти на выборы, но идёте?
– У меня, если я пойду, есть очень много серьёзных плюсов.
– Какие?
– Первое – я никогда не интересовался бюджетными деньгами. Ни разу в
жизни не попросил и не потратил ни одной копейки из бюджета.
Я точно не буду воровать, у меня нет корысти.
И второй очень важный момент. Я не аффилирован ни с какими городскими
структурами, у меня нет ни малейшего бизнеса, связанного с городской
инфраструктурой. Я не занимаюсь ЖКХ и не занимаюсь строительством.
У меня нет корыстного интереса в этой области.
– Вы понимаете, что каждое ваше действие будет рассматриваться под лупой. Вы готовы?
– Под микроскопом. Мы это всё уже проходили. Кредит доверия есть,
меня знают, меня поддерживает ряд бизнес-структур, мне даже
финансирование не надо от Прохорова, если я пойду. Но вопрос
подвешенный, решение окончательное не принято. Для меня самым
оптимальным было бы иметь возможность заниматься своими проектами, вести
«Город без наркотиков» и
«Страну без наркотиков».
В этом случае я бы смотрел, кого из сильных кандидатов поддержать. Но
за неимением таковых, если ситуация не будет разрешаться, то я допускаю
своё участие в выборах, тем более по партийной линии мне дали поддержку,
это очень приятно.
– На последней встрече с Михаилом Прохоровым вы обсуждали все аспекты предстоящих выборов в мэры Екатеринбурга?
– Он (Михаил Прохоров. – «Известия») мой товарищ, мы с ним
периодически встречаемся. У него очень большие финансовые, лоббистские и
аналитические возможности. Он очень сильный экономист и в своё время –
достаточно давно это было, перед предыдущими выборами – сказал, что если
Ройзман станет мэром, то он готов в Екатеринбург
инвестировать.
На самом деле эти консультации идут давно, разговоры, что я могу стать
мэром Екатеринбурга, начались ещё в 2003 году. И с Михаилом встречались и
беседовали. Посмотрим, никто никуда не торопится, но и не сидит, сложа
руки.
Источник
Из блога Евгения Ройзмана
Не чуя страны...
Женщина пришла. Медсестрой работала всю жизнь. Пенсия – пять тысяч.
Спрашивает: Как считаешь, можно жить на такую пенсию? Отвечаю: Нельзя.
Правда, есть нюанс. У неё дети взрослые и не прочь ей помогать. Но она
не хочет, чтобы они ей помогали, а она хочет сама им помогать.
А потом ещё девчонка пришла – беженка из Казахстана. Десять лет уже
здесь живёт. Родила дочку. Дочка гражданство получила, а ей не дают. И
брату её не дали. А матери их дали. Живут они здесь в общаге. Добрые
люди выделили им общую кухню. И вот они там вчетвером, на девяти метрах
живут. Договорились с уполномоченным по правам человека. Всё решается.
Три следователя сидели в кафе в центре города. Негромко. Что-то им
засиропили. Не клофелин, а что-то другое. Увезли, ограбили. Двое выжили,
а третий умер. Коля Намятов – очень сильный следователь и честный. А он
один воспитывал двоих детей, и они остались сиротами. Сейчас все
включились – собирают информацию. Похоже, какие-то кавказцы.
Человек пришёл. Обнаружили туберкулёз. Говорит, очереди большие в тубдиспансер. По Пышме и Среднеуральску –
просто эпидемия.
Профосмотры выявляют. Не удивляюсь. Неприятно. Появились лекарственно
устойчивые формы. Требуется длительное лечение. Договариваемся с
передвижной лабораторией. Проверим наших всех. На всякий случай.
Пришёл мужик с маленьким ребёнком. Совершенно вменяемый, думающий, но
очень злой. И не мудрено – сделал ремонт в квартире своими руками, полы
настелил, а наверху таджики у кого-то ремонтировали, вентиль открыли и
ушли. Ночью дали горячую воду. Полная Ниагара. А жена его, утром
побежала таджиков стыдить, а один, самый дерзкий, зашёл сзади и заехал
ей в ухо! А мужик побежал за топором. Пока бегал, таджики заперлись, и
вызвали подмогу. Через пять минут на двух машинах подъехали. А соседи,
слава Богу, у мужика топор отняли. Занимаемся.
Ярослава приехала из Каменска. Работала на мясокомбинате. Его
закрыли, пятьсот человек уволили. Привезла парням трусы, носки, шампуни и
т.д. Очень приятно. Я Фёдорычу сказал, что сам отдам, и расскажу о
личной гигиене.
За два последних месяца,
у нас в области закрылось около
шести тысяч малых предприятий! Это что, по всей стране так?
Много людей идёт. Самые разные истории. И не всегда есть возможность
включиться. Рук не хватает. Раньше нас работало двадцать человек, и все
специалисты, кроме меня. И удавалось решать самые серьёзные проблемы.
В Пышме полицейские очень недовольны тем, что двум офицерам – бывшему
участковому Зайниеву и начальнику МОБ Зиновьеву вынесли обвинительный
приговор из-за событий в Сагре. У Зиновьева своя история. А про Зайниева
объясняю. Сагра – его участок. Он там никогда не бывал. А когда
назревала бойня – его предупредили. Я знаю. И он знал. Но не сделал ни
одного звонка, не принял никаких мер, никого не предупредил, и уехал
отдыхать в Башкирию. В результате – нападение, стрельба, бойня, труп,
судят двадцать три нападавших. Работала по этому делу куча народу,
множество конфликтов, которые могут выстрелить в будущем. И шум на всю
страну.
Несколько операций за последние дни – и опять малолетки. Не хочу сейчас про наркотики.
Вчера всё сказал. Из других городов звонят – просят приехать, поговорить со школьниками. А в
Екатеринбурге стараются ситуацию не выносить и
со школьниками общаться не дают. Боятся. Говорят – политика. Идите нахрен со своей политикой.
Мужики приехали из Алапаевска. Взрослые уже. Занимаются
альтернативной энергетикой. Где? У себя на дворе. Уже сделали небольшой
контур – телек кажет и лампочка горит! Мигает правда. Стали схемы
рисовать. Интересно выходит.
– Слушайте, – говорю, – братцы, а уж не вечный ли двигатель вы
изобрели? – Смутились – Ну, не совсем... Договорились, что подготовят
документацию. Причём, деньги их не интересуют. Задача – воплотить и
принести пользу стране. Уважаю.
Диверсия?
Девчонка пришла. Испугана и растеряна. Сыну 19 лет, из армии пришёл.
Вчера ночью пытался выброситься из окна. Она его поймала на подоконнике,
он прыгнул, схватила за ноги и висела. Он бы утянул её, но в неё
вцепилась бабушка, и две женщины удерживали его над пропастью и
невероятными усилиями затащили в квартиру.
Он не хотел разбиться.
Он собирался полететь. Он всерьёз был настроен взмыть вверх.
Когда его заволокли в комнату, он стал кричать матери: «Ты не
понимаешь, Они меня ждут! Они меня зовут! Вот смотри…» И тыкал пальцем в
экран монитора. Мать выдернула из сети, экран погас. Он закричал: «Что
ты натворила?! Ты оборвала связь! И сник…»
Ну, потом, как положено, санитары, приёмный покой. Завтра выписывают.
Что делать? Поговорил с врачами. Хватаются за голову. Забиты все
токсикоцентры, везут каждый день.
Идёт невероятный рост. Каждый месяц, в полтора-два раза. Клиент считает, что курил
JWH, а анализы показывают отравление
MDPV (мы это на подростках наблюдаем давно).
Врачи в открытую говорят, что
это какая-то диверсия против страны.
С парнем этим справимся, а что делать с ситуацией в целом? Минздрав и
бодрые представители несуществующих организаций, рассказывают сказки
населению, о том, что всё хорошо, а будет ещё лучше. Не знаю –
дилетанты или
вредители?
Не понимают, что говорят или сознательно вводят граждан в заблуждение?
При этом ситуация стремительно ухудшается. Уже не раз предупреждал…
Источник
Новости
Комментариев нет:
Отправить комментарий