Фрагмент из книги «Почему мы так живём?»
Скопировать себе книгу…
Россия подчиняется Западу
Система однополярного мира устроена таким образом, что многие решения
принимаются в отношении конкретных вещей, которые касаются гражданина
России, не в РФ. По сути это всегда называлось: та или иная степень
суверенитета. Я могу говорить уже совершенно о конкретных вещах, которые
мы подробно прорабатывали и в Государственной Думе, и в комитете по
экономической политике, в комитете по бюджету. Например, российский
рубль.
Как вы знаете, по законодательству РФ, законе о ЦБ, конституции
России, международным договорам, российский рубль выпускается ровно в
тех объёмах, которые имеются у ЦБ в золотовалютных резервах. Но, золота
там нет практически, там 3-4%. Реально, по международному соглашению,
это доллары, фунты и евро. Кстати, первое соглашение
МВФ,
заключённое в 90-х годах официально, так и содержало: «Выпуск
российской валюты осуществляется пропорционально золоту и евро,
закупленному Российской Федерацией». Т.е. для того, чтобы любой
российский ЦБ выпустил любой рубль, он обязан на эту сумму по
номинальной стоимости купить доллары, фунты и евро, т.е. фактически за
них заплатить в полном объёме.
В результате российская экономика оплачивает оборот своего рубля,
финансируя экономики других стран. Это достаточно очевидная для всех
вещь. Любой экономист, юрист это видит и понимает. Объёмы мы посчитали,
приблизительно
до 200 млрд. евро российская экономика платит, прежде всего, экономике
США,
ЕС
за право оборачивать национальную валюту. Это в соответствии с
международными соглашениями, подписанными РФ в 90-е годы, и
утверждёнными законом о ЦБ в том числе.
Причём, если мы говорим о резервном фонде, то любой человек понимает,
что иметь запас валюты в объёме всей денежной массы страны – это
24 триллиона
рублей – бессмысленно, не может быть теоретически ситуации, когда все
вдруг захотят поменять национальную валюту на иностранную. Т.е. это
не Резервный Фонд. Его резервная составляющая реально составляет
30%, максимум. Это при самом неблагоприятном развитии событий, когда тотальный кризис.
70% – это называется «резервный фонд», но, конечно, это
не резервный фонд, раньше это называлось
данью, т.е. это прикрывает совершенно другую экономическую позицию. Кроме того, это вводит
ограничения
на инвестиционный механизм в России. Мы не можем отладить долгосрочный
инвестиционный механизм из-за такого статуса российского рубля.
Фактически инвестиционный механизм в этой ситуации располагается в зоне
евро и в зоне доллара, и российские компании им пользуются, поскольку
свой механизм отладить невозможно.
Национальная система собственности. Её нет. В части
крупной собственности вообще, как класса. Если мы говорим, что у страны
нет национальной системы крупной собственности, то статус всех
российских крупных предпринимателей – это статус
иностранной компании,
управляющей имуществом иностранной компании на территории России.
Многие предприниматели нам говорят: «это иностранная компания, мы её
владельцы, но мы это не знаем». И когда были попытки изучить этот вопрос
(с аэропортом Шереметьево, в процессе поддержки государственных
предприятий в кризисе 2008 года и многие другие), эту информацию никто
не получил.
На самом деле мы не знаем (документов нет), кто является реальным
владельцем этих иностранных компаний, представляют которые крупнейшие
российские фамилии бизнеса. Почему этот вопрос важен? Потому что,
всё-таки,
собственность – основа национальной свободы. И
если в России нет института крупной национальной частной собственности,
значит в России, конечно, нет института свободы. Потому что, из класса
крупных собственников формируется, в широком смысле,
элита страны,
т.е. система управления, и никакие руководители, президенты не могут
пойти, по большому счёту, против своей элиты, потому что это фактически
пойти против страны. Хотя
в России нет национальных элит.
В силу моментов, связанных с собственностью, в том числе. И вообще,
чтобы в России стать богатым человеком, надо стать бизнесменом или
уязвимым собственником в другой стране. Это тоже чёткий работающий механизм. Исключений из этого механизма нет.
А когда мы говорим о механизме без исключений, это означает
систему.
И система, влияющая на политическую систему страны, потому что она
формируется национальными элитами политической системы (её курс). Причём
неважно, какие партии, и какие общественные организации, и гражданское
общество. Никакое общество не будет работать, когда не будет поддержки
денег, механизмов, а это всё – это элита страны, а
элита страны – не национальная. Следовательно, мы имеем системные проблемы, ограничивающие развитие.
Следующие моменты. Мы говорим уже лет 6, и я этим
профессионально занимался – инновационный тип экономики. Инновационный
тип экономики невозможен без решения ряда вопросов. Например,
разворачивание института национальной науки в виде рыночного заказа,
т.е. в виде бизнеса. Или, допустим, без рабочих мест для российских
учёных. А мы на сегодняшний момент работаем в системе
экспорта учёных, а не их продукции. И около миллиона, по разным оценкам, учёных и специалистов работают за рубежом.
Для примера: экономика
США в науке 80% гастарбайтеров
(не только из России, со всех стран). Т.е. у нас гастарбайтеры работают
дворниками, а там работают учёными. Это системный вопрос. Т.е., если
меняется эта система в России и в других странах, то американцы теряют
лидерство в научной сфере. Это надо понимать. Соответственно, они
защищают своё положение, и в том числе по отношению к России.
Дальше мы говорим уже о профессиональных вещах. У нас есть конкретные
решения, принятые под давлением, например, в рамках вступления в
ВТО. При принятии 4 части ГК (Гражданского Кодекса), по
требованию США был
изъят из институтов интеллектуальной собственности такой вид собственности, как информация. Во всём мире – в
Европе, в
Америке – этот вид собственности
есть.
В России был, до принятия 4 части ГК. По требованию иностранных
экспертов он был исключён. Без этого (специалисты это понимают)
невозможно наладить рынок интеллектуальной собственности в сфере науки, а
без него нельзя наладить рынок в сфере технологий. А рынок в сфере
технологий это как раз и есть главный механизм модернизации всех
рыночных стран.
Соответственно, у нас невозможна модернизация без фактического решения политической проблемы
суверенитета страны.
Я не говорю о таких вещах, как поправка Джексона Веника, которая прямо
запрещает РФ развиваться. И эта поправка почему-то отражена в таможенном
российском законодательстве, которое обеспечивает эту поправку. Мы не
можем через таможню провозить никакие технологии без согласия владельца
интеллектуальной собственности. Кстати,
мы – единственная страна в мире,
которая имеет такой формат работы. Т.е. мы ввели добровольные (4 часть
ГК, таможенное законодательство и др.) вещи, которые обеспечивают
принятое в Соединённых Штатах законодательство о
запрете развития России. Почему это ввели? Это отдельный предмет разговора.
Коррупция. В 1991 году коррупция закладывалась, как
система управления.
Вся система приватизации – это механизм коррупции, когда выдавали
имущество страны по спискам, причём привезённым иностранцами, но это
другой разговор. И, по сути, большую коррупцию вообще трудно придумать.
Дальше
олигархическое управление – это прямая вертикаль коррупции.
И на сегодняшний день коррупция в России крупная, и на 100% носит
национальный статус. Я не говорю о мелкой коррупции. Нет ни одного
коррупционера, который бы не хранил деньги за рубежом, не использовал
там банки, не использовал там имущество. У него там и семья. И вообще он
получает там, если надо, политическое убежище и поддержку в том случае,
если у него возникают проблемы с российскими властями. Это
системный вопрос, и он прямо вытекает из проблемы 1991 года.
Информационная политика, которая опирается на
систему нью-йоркских рейтингов и на пропагандистские прямые инвестиции,
заложенные в бюджеты других государств, я думаю, тут даже особенно и
говорить не надо. Т.е. это целый ряд вопросов, принятых системно с 1991
года, и, кстати, поддержанных Российской Конституцией (я могу назвать
порядка 10 пунктов Конституции, отражающих не вполне суверенный статус
страны). И это вещи, с которыми можно было мириться какое-то время,
потому что решались другие вопросы: территориальной целостности,
повышения уровня жизни. На сегодняшний день они стали принципиальным
барьером развития страны.
Мы проиграли войну
Мы войну проиграли. 40 лет воевали – проиграли войну. Любой
проигравший, без исключения (исключения в истории нет), попадает
автоматически под контроль со стороны победителя. Неважно, кто этот
проигравший. Какая разница, почему проиграли. Факт проигрыша налицо.
Проиграли – платите. По-другому не бывает. Хоть один исторический пример
найдите, чтобы проигравшая страна выиграла от проигрыша и не платила
победителю. Не играла под его дудку.
(Здесь автор несколько упрощает ситуацию. «Холодная война» – это лишь маленький этап многотысячелетней войны
Тёмных Сил против белой расы на нашей планете. Впервые об этом открыто и подробно написал академик
Николай Левашов в своей знаменитой книге
«Россия в кривых зеркалах». –
Ред.)
Но исключения бывают, когда другие державы не дают победителю
воспользоваться, как, допустим, победа России в турецких войнах и т.д.,
система не позволяет. Но когда победитель открыто победил другую страну в
40-летней горячей войне (с 1 и 2 мировой их трудно сравнить, потому что
там другой накал), но это обычная европейская война. А что 100-летняя
война, 30-летняя, все европейские войны были не в таком ключе? 54
горячих эпизода.
Задан вопрос «Почему?». Потому что проиграли. Наши предки не хотели
проигрывать войны. За родину и за свободу страны клались жизни, и
поэтому у нас во всех семьях были убиты деды в последнюю войну. Люди за
Родину дрались. А в 1991 году в результате процессов
военно-политического характера я рассматриваю
Горбачёва, как военно-политическую операцию
США.
А что Пётр I не брал города подкупом? Война это что, только ракеты?
Война – это подкуп, это интриги, это военно-политические операции, это
Штирлицы, это конкурентная борьба разными методами. Советский Союз, т.е.
наше государство, проиграл войну.
Результат – потеря суверенитета.
Вопрос в другом: почему 20 лет прошло, и об очевидных вещах мы только
сейчас начинаем говорить? И это другая история, потому что победитель
(как и всегда любой победитель) имеет механизмы контроля. Это
пропаганда.
Российская система информационной политики пропаганды полностью
подчинена победителю, который имеет для этого специальную организацию –
Государственный Департамент.
Поэтому он отличается и называется не МИДом. Это специальная система
управления зарубежными территориями. Поэтому в нём сидит бюро Дибич и
все остальные подразделения госдепа по управлению зарубежными
территориями.
Кстати Леонид Ильич Брежнев (и все это помнят) являлся специалистом
по управлению оккупированными территориями. Это его рабочая
специальность в партии. Т.е. это не американская придумка, это обычная
конкурентная борьба наций. Что тут кого-то что-то удивляет? Я вообще
удивляюсь людям, которые удивляются очевидным вещам только потому, что
пропаганда 20 лет назад говорила о другом. О чём тут говорить? Вот эти
механизмы. Как их разрушить? Конечно, не мириться. Но,
национальное освободительное движение – это тяжёлая борьба. Куда более тяжёлая, чем просто война. И она может и 100 лет длиться и 500 лет.
Соответственно речь идёт о том, каким образом, используя в том числе и
ресурс национального лидера, организовать национально-освободительное
движение, которое должно получить результат, понимая, что противник
сильнее (по сути, противник располагается на нашей территории). У него
здесь контроль за ситуацией, он здесь создавал Российское государство,
он здесь всё организовал, он на каждый ваш шаг делает два шага вперёд.
Вы там что-то придумали, на вас сразу Болотная площадь, или
международные механизмы, или механизмы коррупции, или механизмы элит.
Киссинджер говорил:
«Российские элиты – это наши элиты».
О чём вы говорите? Он наши элиты своим механизмом создал за 20 лет. В
России нет национальных элит. Это не вопрос, что они какие-то хорошие.
Это патриоты, но
они все на крючке там, через свои
механизмы собственности. Даже если самый патриотичный человек. Если
возникает критическая ситуация, к нему подходят и говорят: «Ты что,
хочешь быть нищим?» или «Ты хочешь, чтобы мы тебя сейчас пустили под
расстрел, потому что ты отмыватель?» или ещё что-нибудь. И исключений
нет. Это механизмы контроля.
Когда мы говорим о формах – разные формы, освободительные революции. В
этом ключе надо обсуждать. До постепенных шагов. Не только мы одни
такие. И то, что
американцы победили не только Россию, Советский Союз, но и
большинство стран мира
– тоже факт. Так получилось, победили. Противник один для всех. Да, так
сложилось. Но он самый сильный. Это его право сильного. Он же работает
со всеми, не только с Россией. Он же разбивает все эти коалиции. Это же,
как игра. Бокс. Вы ударили, вас ударили. И неизвестно, кто победит в
этой истории. Это непростая вещь.
Я считаю, что начинать надо, конечно, с главного, уязвимого звена –
абсолютной пропаганды, основанной на вранье. Здесь просто нужно
включить мозги каждому гражданину,
подумать несколько часов, и у него будет другая точка зрения, а не та,
которую ему разжёвывают. Конечно, разжёванную пропаганду легче
использовать, потому что думать не надо. А тут надо мозг включить. Ну
надо включить мозг. Значит надо начинать с этого. Значит надо начинать с
ведения национальной системы рейтингов, с саморегулирования СМИ,
законодательства в этой сфере. Мы не можем сделать всё.
Вообще, если говорить, что сделать, пожалуйста: национализация рубля,
национализация собственности. Но я, например, не согласен, что
национализация собственности – это государственная собственность.
Неправда.
У нас нет национальной собственности, частной.
Значит это создание институтов национальной собственности. И только
институты национальной собственности дадут национальные элиты. А не
государство. Государство – это исполнительный механизм.
У нас государство наполовину ненациональное. И обслуживает интересы победителя. Потому что
он
его создавал, это государство. Он создал в нём инструменты, которые
влияют на реализацию политики, а то, что он не смог открыто
продекларировать, он заложил в механизмы коррупции, в механизмы
ненациональной части гражданского общества. Это же профессионалы
работали. Как и наши профессионалы, которые строили, например,
государство Польское, Чешское, Чехословакское, Болгарское и остальные.
Отличий нет. Я подхожу к этому вопросу прагматично.
Проблема в том, что мы не можем дальше решать проблемы, которые у нас
ставит общество. Ни коррупции, ни модернизации, ни повышение уровня
жизни, не решив проблему
суверенитета. Но не значит,
что мы только одни несуверенны. Огромное количество стран несуверенны.
Есть страны, которые по 300 лет несуверенны, с тех пор они исчезли.
Когда-то
Литва вообще была мировой империей. Где сейчас
Литва? Там миллион человек осталось.
Она исчезла. Она с исторического конкурентного пути сдалась, отступила.
Россия –
особый случай.
Россия, на мой взгляд, не может быть в своём статусе, будучи
несуверенной страной. Потому что нет доверия. Россия с её историей,
территорией, ядерным оружием не имеет необходимого критерия доверия, как
например Польша, которой позволяют существовать (более или менее жить),
России не позволят. Отсюда идея Олбрайт отнять Дальний Восток,
демонтировать страну. И понятно.
А мы бы, если бы были в американских штабах, мы бы разрешили такой
большой стране, с таким потенциалом оставаться или давать ему риски,
чтобы она выскочила в суверенный ключ? Конечно, не разрешили бы. Потому
что, стоит России стать суверенной, и восстановится 40-летний кошмар для
американцев, когда они зарывались, опасаясь ядерного оружия из России.
Надо понимать противника.
Следовательно, проблема
суверенитета России
отличается от проблемы суверенитета, например, Польши. Для Польши
суверенность может быть ещё лет 50-100, пока она не станет, как Литва.
Для России:
5-10 лет и Россия исчезнет, потому что нам не разрешат быть в таких форматах, как мы существуем. Следовательно,
проблема суверенитета для нас – это не только проблема модернизации и уровня жизни, а
проблема существования.
Мало того, я вам скажу, вопрос этого цикла – 6-12 лет, когда мы
должны решить эту проблему. Для этого мы должны найти решение, в том
числе и для национального лидера, в условиях, когда он слабее ситуации
внутри и снаружи страны во много раз. Условно говоря, у него сил в 100
раз меньше, чем те силы, которые контролируют Россию, в совокупности. И
это решаемо. Военные знают, можно малым отрядом победить большую войну.
Но для этого надо иметь правду. Поэтому
проблема правды сегодня ключевая, и с неё надо начинать решение…
Скопировать себе книгу…
Сайт Евгения Фёдорова
Новости
Комментариев нет:
Отправить комментарий